Они жаждут - Страница 67

– Я тебя давно искал, с тех пор, как узнал, что Мигель и его жена попали на “крючок”. И еще ты сбывал эту гадость Виктору ди Пьетро и Бернардо Паламеру, так?

– Не знаю, о чем ты болтаешь,– широко усмехнулся Цицеро, и в следующее мгновение стальной язык прыгнул в горячий свет солнца. – С дороги!

Священник посмотрел на лезвие, но не сдвинулся с места.

– Положи эту штуку на место, или я засуну ее тебе в глотку.

– Я на белые воротнички еще не нападал, но тебя я пырну, если ты меня заставишь. И клянусь Богом, именно этого ты от меня сейчас и добиваешься! А ведь никому не следует грубить Цицеро, ясно?

– Подонок,– тихо сказал священник. – Я засуну тебе этот нож в задницу и отправлю бегом домой к мамочке.

– Что? – Цицеро был на миг шокирован словами священника. И эта секунда определила его судьбу, потому что прямо из пустоты вылетела рука священника и врезалась в висок Цицеро. Пошатнувшись, Цицеро взмахнул рукой с ножом, но запястье его вдруг оказалось в сокрушительных тисках. Он завизжал от боли и выпустил лезвие. Потом в лицо метнулся другой кулак, выбив несколько зубов и наполнив его рот кровью. Цицеро начал медленно опускаться на землю, но священник сгреб его за воротник и потащил вдоль переулка. Уже на Махадо–стрит на виду у всех обитателей, наблюдавших за сценой из окон, священник уложил Цицеро в мусорный контейнер.

– Если еще раз появишься на моих улицах,– сказал священник,– я с тобой обойдусь плохо. Понятно?

– Ага,– каркнул Цицеро, выплевывая кровавую слюну и осколки эмали. Когда он попытался выбраться из контейнера, мозг окатила черная волна, и он опустился на дно, чувствуя, как по спирали уходит все глубже на дно какого – то темного моря.

– Эй, отец Сильвера! – позвал кто–то, и священник оглянулся. Маленький мальчик в голубых джинсах и потертых белых тапочках бежал к священнику. Когда он оказался достаточно близко, чтобы видеть из контейнера руки и ноги, он замер, широко раскрыв от удивления рот.

– Привет, Леон,– сказал Сильвера. Он потер ободранные костяшки правого кулака. – Почему ты сегодня не в школе?

– Гм… я не знаю,– он сделал шаг назад, когда рука Сильверы вдруг дернулась. – Я домашнее задание не приготовил.

– Это не оправдание. – Сильвера строго посмотрел на него. – А отец разрешил тебе остаться дома?

Леон покачал головой:

– Мне нужно присматривать за сестрой. Отец вчера домой не вернулся.

– Не пришел домой? Куда же он пошел?

– Туда. – Мальчик пожал плечами. – Сказал, что хочет в карты поиграть. И чтобы я оставался дома с Хуанитой. Это было вчера вечером.

– И он сегодня не пошел на работу?

Леон снова покачал головой и плечи Сильверы слегка опустились. Он помог Сандору ла Пазу получить эту работу в гараже. Он помог ему даже, поручившись за этого никчемного мексиканца. А Сандор, вероятно, проиграл в карты недельный заработок местным шулерам и теперь напивается до бессознательного состояния в баре.

– С тобой и Хуанитой все в порядке?

– Си, отец. Все в порядке.

– Вы завтракали?

Мальчик пожал плечами:

– Немного жареной картошки. Но я дал Хуаните стакан молока.

– Отец вам оставил денег?

– Да, немного, в ящике стола. – Лицо мальчика слегка затуманилось. – Ведь он вернется домой, правда?

– Конечно, вернется. Может, уже пришел. Ты лучше вернись домой и присматривай за Хуанитой. Она слишком маленькая, чтобы оставаться одна. Спеши. Я зайду к вам попозже.

Леон просиял и уже решил повернуться и уйти, потом вдруг услышал тихий стон из контейнера. Когда он посмотрел на священника, то увидел, что Сильвера дрожащей рукой вытирает со лба капли пота.

– Отец,– спросил он. – С вами все нормально?

– Да, беги теперь. Я к вам позже зайду. Беги!

Мальчик бросился бежать. Теперь, когда отец Сильвера пообещал зайти к ним, он почувствовал себя гораздо увереннее. Если падре сказал, что все будет хорошо, так значит и будет. И папа вернется домой, как сказал падре. Да, он в самом деле необыкновенный человек, падре Сильвера.

Сильвера знал, что из окон за ним наблюдают люди. “Только не сейчас! – сказал он себе. – Пожалуйста, пусть это случится не сейчас!” Стоило ему опустить руку, как она начинала подергиваться, судорожно и хаотично. Он чувствовал, как в солнечном сплетении кипит ярость, и неожиданно для себя он пнул мусорный контейнер, в котором лежал Цицеро, высыпав мусор вместе с толкачом наркотиков в канаву. Цицеро зашевелился и начал подниматься на ноги.

– Запомни,– сказал ему Сильвера. – Сюда не возвращайся. Я буду за тобой следить.

Цицеро втиснулся за руль своего “империала”. Потом плюнул кровью в сторону Сильверы и крикнул:

– Я до тебя доберусь, е…!

Потом машина с ревом устремилась за угол, оставив голубоватое облачко выхлопных газов и полосу жженой черной резины.

Сильвера сунул обе руки в карманы и пошел прочь под пристальными взглядами из окон. Он успел повернуть за угол, и тут рвота вулканическим приливом поднялась из желудка, он согнулся и его вырвало на стену, он почувствовал, как дрожат в карманах обе руки, словно их дергали за невидимые веревочки. Он вытащил их, прислонился спиной к изрисованной надписями стене, наблюдая, как дергаются пальцы, как вздуваются под кожей вены. Казалось, руки его сейчас принадлежали какому–то другому человеку, потому что сам отец Сильвера на обладал над ними властью и даже не знал, когда спазмы начнут стихать. Спазмы еще не начали распространяться на предплечья, как предсказывал врач из центрального госпиталя округа. Но это было всего лишь дело времени. Смертельный танец мускулов, раз начавшись уже не мог остановиться.